19 июля 1835 года в замке лорда Мацудайра, в тихой комнате, друг напротив друга сидели два человека. Один из них, тот, который мог видеть сад, был Мэйдзин Дзёва, 9 дан, сорока восьми лет, из семьи Хонинбо. Его противника звали Интэцу, 7 дан, двадцати шести лет, из семьи Иноуэ. Фора была в один камень. Интэцу играл черными без коми. Перед началом партии оба игрока сидели с закрытыми глазами, медитируя, чтобы очиститься от лишних мыслей. Но от некоторых из них отвлечься было нелегко.
Для Мэйдзина Дзёвы это была партия, проиграть которую он не мог. Обладание титулом Мэйдзин — высшим титулом Го, добытым годами политических маневров и интриг, было поставлено на карту. Дзёва был обеспокоен тем, что ему предстоит играть с Интэцу, так как он уже проиграл ему белыми две предыдущие партии. Если Дзёва проиграет и эту партию, то учитель Интэцу — Инсэки вызовет его на бой.
Именно Инсэки был настоящей жертвой интриг Дзёвы, который на пути к титулу приобрёл много врагов. Дзёва знал, что они с Инсэки одинаково сильны и избегал игр с ним на протяжении последних нескольких лет. Дзёва не хотел подвергать себя риску возможного поражения, в результате которого пришлось бы расстаться с титулом Мэйдзин. Но Дзёва не мог избежать партии с Интэцу, учеником Инсэки. Партия была организована лордом Мацудайра, а он был слишком влиятельным человеком, чтобы Дзёва осмелился не принять предложения о ее проведении. И Дзёва решил сделать все возможное, чтобы победить молодого и талантливого игрока из семьи соперников, любой ценой.
Для Интэцу причин для победы было едва ли на больше. Учитель Интэцу, Инсэки, был жертвой бесчестных интриг Дзёвы. которые почти разрушили его гордость и самоуважение. Только в случае победы Интэцу его учитель получит шанс быть удостоенным чести называться Мэйдзином.
Мастер Инсэки вырастил Интэцу, осиротевшего в раннем возрасте, как родного сына. Он обучил Интэцу игре, сделав его достаточно сильным, чтобы отомстить за учителя. Для благодарного ученика настало время вернуть учителю свой долг.
Эта игра отличалась от двух предыдущих, сыгранных ими. Сегодняшняя встреча, с представителями всех четырёх семей, была официальной. Её результат тоже будет официальным — достаточным для того, чтобы учитель Инсэки составил прошение о пересмотре назначения Мэйдзином Дзёвы. Тем не менее, Интэцу знал, какой сильной и мошной была игра Дзёвы. Множество раз учитель говорил ему это. Интэцу и сам, неоднократно просматривая партии Дзёвы, каждый раз осознавал, как внушающая благоговение мощь может подавить противника. Как бы то ни было, он обязан был победить ради учителя и семьи Иноуэ, любой ценой.
Интэцу открыл глаза и аккуратно поставил чёрный камень в левый нижний угол Дзёвы. Тот со щелчком поставил белый камень в свой правый нижний угол. Партия века началась.
В первый день было сделано 59 ходов, после чего они удалились к своим семьям для двухдневного перерыва.
Новый ход в розыгрыше нижнего левого угла, специально разработанный в семье Иноуэ, стал неожиданностью для Дзёвы. Он ошибся в ответе, и Интэцу уверенно лидировал.
Понимая, что отстает, Дзёва собрал своих учеников в поисках следующего хода, но безрезультатно. Во вторую ночь перерыва Дзёва всё сидел за доской, упорно пытаясь найти ход, который переломит игру. Такого хода не было.
Дзёва продолжал сидеть, уставившись на доску, время от времени медитируя и стараясь лучше сконцентрироваться. На вторую ночь измученный Дзёва потерял сознание. Обеспокоенная семья собралась вокруг него. Наконец, он очнулся. Его глаза сияли. Он воскликнул после долгих часов молчания: «Я нашел! Я нашел! Наконец-то нашел!» Позже выяснилось, что духи приходили к Дзёве и подсказали ходы…
Интэцу провел двое суток, медитируя в одиночестве на реке в маленькой лодке. Он был уверен, что до финиша еще далеко, и прекрасно понимал, что удержать преимущество до конца будет очень трудно. Что ни говори, а Дзёва-Мэйдзин — лучший игрок страны.
21 июля игра возобновилась. Было сыграно еще сорок ходов, а затем перерыв на три дня.
24 июля Дзёва сделал три великолепных хода, которых никто не ожидал, и повернул игру в свою сторону, а к 172 ходу он получил превосходящую позицию.
У Дзёвы, игрока более высокого ранга, было право выбирать, когда приостановить партию и сделать последний перерыв. Уверенный в успехе, Дзёва объявил перерыв на три дня. Во время перерыва Дзёва занимался со своими учениками, как будто даже не вспоминая о партии, Интэцу же все три дня провел в лодке, оставаясь совершенно неподвижным.
Наступил последний день. Хотя ситуация была безнадёжной, Интэцу продолжал бороться, он искал малейшую возможность изменить ход игры — оставался призрачный шанс. В течение десяти часов было сделано 74 хода. Наконец, вариантов не осталось – Интэцу сдался. Дзёва выиграл партию. Игроки обменялись поклонами и стали собирать камни. Внезапно Интэцу стал кашлять кровью прямо на доску.
Он растратил всю энергию на игру, не оставив ничего для собственного тела. Интэцу не суждено было поправиться, он ушел из жизни менее чем через два месяца. Его учитель сидел у изголовья его ложа.
В дождливый день, когда мне тоскливо и одиноко, я раскладываю эту партию. Бессильные против ходов, подсказанных духами, чёрные камни так же тоскуют, как и жарким летом 1835 года.
Это глава из романа «Первый кю» Сун-ва Хона.
Нет результов у товарища, значит нет и понимания. Круг замкнулся. 
